149ea694a792f3ad2caaf77077a0df58 автор множества покойников
Дорога через горы. К морю. Мимо городов и небольших поселков, в которых трасса и есть главная, она же единственная, улица. Через горы, где встречается очень многое, если ты не чужой здесь. Маленькие святилища со свежими "жертвами", иногда это кучки камней, порой деревья, чаще с развилкой, или потайные "шалашики". Округлые средневековые курганы и древние дольмены, до которых еще не добрались разнообразные адепты и просто помешанные. И люди – те, кто живет в этих горах, приходит сюда с различными целями или ищет что-то свое.
Ближе к Туапсе черной краской из баллончика на серых шершавых бетонных блоках, наивно подпирающих косо срезанный склон горы – Обнаружив вход, проверь, где может быть выход. Просто так, без привязки к любой конкретике, философия на уровне части пейзажа.
Уже на въезде в город указатель Микрорайон Кадош. Лениво вспоминается, кадош - это то, что не принадлежит никому и ничему в этом мире, отделено от этого мира. А еще одна из степеней посвящения в масонстве.
Дальше по серпантину, похожему на не совсем удачливого Уробороса, пытающегося укусить свой вечно ускользающий хвост. Слева собственными волнами прибоя возникает и пропадает картинка моря, почти статичная в этот медвяный летний день.
Сочи… Город, знакомый уже десяток лет. Не чужой, курортно-праздничный, который нужно успеть впитать за пару недель отпуска, забрав все, что сможешь. Свой, тихий и доверительный. Которого нет ни у кого из шумной толпы "отдыхающих".
Он кажется умирающим. Это не тихое разложение и судорожная агония. Скорее то странное чувство господства энтропии, которое захватывает именно в южных приморских городах. Неуловимая включенность угловатого урбано в вечный природный ритм смерти-рождения, теплый настойчивый прибой жизни. Или же идет это от стыка миров, пограничности стихий, когда город оказывается зажат на тонкой полосе между сушей и морем, неизбежными противниками, любовниками, двумя частями и одним целым, обреченными друг на друга. Пограничье всегда странное место, зона взаимопроникновения, перемешанных пределов.
И чем больше ты открываешь этот город (или он открывается тебе), тем сильнее чувствуешь это не-здесь. Даже "зелень", ставшая в других местах привычным атрибутом среды, выхолощенная до уровня симбионта, тут совсем другая. Пальмы возле подъездов пожилых пятиэтажек, о которые точат когти дворовые кошки; по-особому негромко гордые заросли бамбука, задумчивые гранатовые деревья (кстати, Вы знаете, что яблоко Евы было гранатом?) и манерно изогнувшиеся можжевельники вдоль самой обычной улицы… Природа здесь не в резервации, она гуляет там, где хочет, играет с городом в собственные игры, морочит, путает улицы и парки, дворы и клумбы.
А пляжи, море, купание-загорание, неожиданно настоящий матэ в крохотной кофейне, уютные пиццерии и прочие курортности прилагались в комплекте. Но я приезжаю сюда не только для этого…
Ближе к Туапсе черной краской из баллончика на серых шершавых бетонных блоках, наивно подпирающих косо срезанный склон горы – Обнаружив вход, проверь, где может быть выход. Просто так, без привязки к любой конкретике, философия на уровне части пейзажа.
Уже на въезде в город указатель Микрорайон Кадош. Лениво вспоминается, кадош - это то, что не принадлежит никому и ничему в этом мире, отделено от этого мира. А еще одна из степеней посвящения в масонстве.
Дальше по серпантину, похожему на не совсем удачливого Уробороса, пытающегося укусить свой вечно ускользающий хвост. Слева собственными волнами прибоя возникает и пропадает картинка моря, почти статичная в этот медвяный летний день.
Сочи… Город, знакомый уже десяток лет. Не чужой, курортно-праздничный, который нужно успеть впитать за пару недель отпуска, забрав все, что сможешь. Свой, тихий и доверительный. Которого нет ни у кого из шумной толпы "отдыхающих".
Он кажется умирающим. Это не тихое разложение и судорожная агония. Скорее то странное чувство господства энтропии, которое захватывает именно в южных приморских городах. Неуловимая включенность угловатого урбано в вечный природный ритм смерти-рождения, теплый настойчивый прибой жизни. Или же идет это от стыка миров, пограничности стихий, когда город оказывается зажат на тонкой полосе между сушей и морем, неизбежными противниками, любовниками, двумя частями и одним целым, обреченными друг на друга. Пограничье всегда странное место, зона взаимопроникновения, перемешанных пределов.
И чем больше ты открываешь этот город (или он открывается тебе), тем сильнее чувствуешь это не-здесь. Даже "зелень", ставшая в других местах привычным атрибутом среды, выхолощенная до уровня симбионта, тут совсем другая. Пальмы возле подъездов пожилых пятиэтажек, о которые точат когти дворовые кошки; по-особому негромко гордые заросли бамбука, задумчивые гранатовые деревья (кстати, Вы знаете, что яблоко Евы было гранатом?) и манерно изогнувшиеся можжевельники вдоль самой обычной улицы… Природа здесь не в резервации, она гуляет там, где хочет, играет с городом в собственные игры, морочит, путает улицы и парки, дворы и клумбы.
А пляжи, море, купание-загорание, неожиданно настоящий матэ в крохотной кофейне, уютные пиццерии и прочие курортности прилагались в комплекте. Но я приезжаю сюда не только для этого…
-
-
28.07.2003 в 23:43-
-
29.07.2003 в 00:42-
-
29.07.2003 в 13:26Вряд ли к масонству)) Но, насколько я понимаю, святой - это только буквальный и "обедненный перевод"?
-
-
29.07.2003 в 14:53-
-
04.08.2003 в 14:30очень интересно, для чего еще..
Или здесь должна заработать наша фантазия? %)...Так это мы запросто. Организуем.
-
-
18.08.2003 в 07:36-
-
05.04.2004 в 03:16(с) varera
дневные движения строгих персон
не знающих слова
пока
прозрачные лица
загадочный сон
пустая как ветер строка
пугающе близкий ночной постовой
задумчивый солнечный лев
прохожий с немытой три дня головой
умения опытных дев
бумаги
старание выйти сухим
желание выпить воды
столетние споры
синеющий дым
ведущие в лето следы
наветы
ответы
забытый прибой
зола
удобрения
тлен
смешные попытки остаться собой
в потоке сплошных перемен
-
-
06.04.2004 в 19:35колкое время
искрящийся смех
пространства тяжелой воды
обрывки и строки
NB: не для всех
осколки
грядущие льды
огонь (после трения)
ближе себя
удар
international call
следы на ладонях
но только – любя
пожары
дожди
in the fall